биг-сокс: с простор инета

Психоанализ человека по его болезням

Люди, страдающие заболеваниями почек (острые и хронические не­фриты, заработанные отнюдь не ледяным карцером или физическими побоя­ми) — давно уже не честны не только с окру­жающими, но и с собой. Почка — индикатор внутренней честности и искренности по от­ношению к самому себе. Тот, кто давно и с успехом научился обманывать самого себя, вряд ли окажется честным в делах внешних. Так что, пожалуй, отпетые циники и откровен­ные «мерзавцы» насчет почечных колик под­страхованы. Как и искренне кающиеся.

Диабет (не врожденная форма, а нажи­тая) приходит к тем, кто потерял способность любить. Но со всей силы стремится к тому, чтобы его все окружающие непрестанно и не­пременно любили. Короче —дарили «конфет­ки». Ненормируемая и непроизвольная тяга ко всему сладкому — серьезный сигнал о том, что пора делиться частицей своей души и сердца с кем-нибудь. Князь Мышкин, он же «Идиот», любил даже дерево. Его душевные приступы были невротическими, но отнюдь не инсультными. Диабет — профессиональ­ная болезнь революционеров и террористов (любили идею, но, увы, не жизнь вокруг себя) и партийных чиновников (любовь к партии тоже как-то…), а еще — служителей секрет­ных служб не по долгу и велению сердца, а из расчета. Чем больше власти и меньше любви, тем серьезнее надо опасаться при­хода диабета.

Подагра и отложение солей — перегиб не только в мясной и мучной диете, но и признак несгибаемого догматизма и высокомерной неуступчивости. Плюс снобизм и интеллек­туальная самоуверенность. Скрипя костьми и суставами крайне сложно делать бизнес в наш быстротечный век. Зато так удобно гор­до и одиноко застыть памятником… самому себе: можно с флагом на какой-нибудь де­монстрации «о былом» либо в кресле-качалке пописывая мемуары — в любом случае жизнь неудержимо грохочет почему-то мимо.

То же самое можно сказать и о тех, кто страдает застоем крови в венах (варикозное расширение). Они помягче «подагриков», но в целом, остались при своих интересах. Было лень двигаться, переключаться, перестраи­ваться и впитывать нечто новое. Хотелось бы, чтобы все было надежным, устойчивым и так… навсегда, чтобы за выученный когда-то урок и по сей день кто-то выводил пятерки. Отсутствие гибкости и адаптивности часто прикрывают морализированием: дескать, вот страдаем, но терпим. А надо-то было всего лишь сделать шаг вперед. И еще один. И еще. Бесплатно, для самого себя, просто так, от любопытства к жизни.

Те, у кого болят суставы (артриты), явно прижаты не столько жизнью к стенке, сколько своим психологическим состоянием повы­шенной ответственности «за все и вся», а так­же излишней щепетильностью в делах, из­начально требующих некой дозы моральной лабильности. Будучи в чем-то Дон Кихотом, не стоит переть в открытую на танки, лучше отойти, залечь, либо ударить стыла. И кости будут целы и танк, глядишь, сгорит. Но в лю­бом случае — это бойцы, вот только с исчер­панным отчасти моторесурсом, а точнее, за­жатой во внутренних тисках агрессивностью. Но для ближнего отчаянного боя они неза­менимы. Хотя бы потому, что не привыкли отступать и прятаться. Негибкие суставы не позволят. И вряд ли их надломит очередная неудача. Прижатые к стенке на рикошеты не жалуются. Вот если «полетит» (не обязатель­но от алкогольного цирроза) еще и печень, тогда совершенно ясно: человек взял на себя явно не по силенкам. Нужно срочно сбавлять обороты, либо готовиться к судьбе крейсера «Варяга». Невриты и миозиты предупредят о локальном «перегреве» прочности еще рань­ше. Последним аккордом из этой серии мо­жет также стать инфаркт.

Интересен психоанализ астматиков. Этим заболеванием страдал пламенный ре­волюционер нового времени — Эрнесто Че Гевара. Легочное удушье возникает утех, кто в целом не приемлет прозу жизни вокруг себя. Такой человек живет в возвышенных идеалах и презирает все низменное (астматику легче дышится в красивых прозрачных горах, либо на побережье океана). Вообще, заболевания легких — признак гордыни. Нарушен контакт с миром, легкие не дышат в полную силу и прекратили полноценный энергообмен со средой. Так называемая «штабная грудь» у больших начальников — тоже гордыня и вы­сокомерие ко всему «юдольному», но при этом страдает диафрагма живота, она становится неподвижной и легко уязвимой воспалениям. Парадоксально, но нуждающиеся в непре­рывной опеке астматики, тем не менее, обви­няют окружающий их мир в несовершенстве. Так что «чахоточный» революционер или террорист вдвойне опасен: он искренне пре­зирает своих будущих жертв, и его сложно соблазнить благами «низменного» мира. При­мите это на заметку на всякий случай.

Наш непогрешимый характер, к сожалению, помещен в некое тело.

Мы любим, когда у человека приятная на взгляд, ощупь и обоняние кожа. И не напрас­но. Кожа — первичная зона любого контакта. Поэтому тот, кто имеет психологические про­блемы с коммуникацией, обязательно ощутит это на своей коже. Неприятие «грязных мыс­лей», к примеру, по поводу любви обернется угревой сыпью. Мелкий фурункулез — уже настоящая трагедия контакта: нам совершен­но не нравится к чему мы прикасаемся и по­тому начинаем страдать. Не проще ли уйти, бросить, восстать? Полный разрыв со «всем миром» выдаст активное шелушение кожи. Наши претензии и высокомерные пожелания на предмет контакта грозят обернуться за­болеванием витилиго. Пожалуй, стоит жить чуток попроще и тогда не придется во всем видеть лишь лужи да грязь в ожидании при­хода в руки большой и блестящей жемчужи­ны. Аллергия — общий знаменатель оттор­жения человека от естественной среды. Ее предметное проявление укажет тонкое ме­сто, где оборвался мостик контакта человека с тем, что его окружает. Надуманная жизнь предполагает особые стерильные условия. Можно не сомневаться, что страдающие тем или иным аллергическим заболеванием ра­ботники вряд ли пойдут «в мир»: они там уже не приживутся. А потому с особым усердием будут поддерживать свою искусственную микросреду.

Воспаление миндалин и ангина — сигнал организма о том, что мы «заглатываем» что-то не свое и к тому же весьма опасное. Если не реагировать на указанные симптомы, то рискуешь невзначай приобрести «троянского коня» для себя и своего бизнеса. Одним сло­вом, нужен срочно взвешенный аудит проде­ланных шагов, что-то в них не так безопас­но, как хотелось бы видеть. О неприятной и опасной ситуации нас заблаговременно предупреждает нос. Его «закладывает» имен­но тогда, когда мы суемся в дела, о которых позже начинаем горько сожалеть. Человек с хроническим тонзиллитом — явно не в своей тарелке. Его деловым прогнозам вряд ли сто­ит доверять. Пусть вначале упорядочит свой нос. А может, он давно уже лишь делает вид, что работает на вас? Вот и выдает организм двойную игру.

Приход мигрени — также сигнал о ситуа­ции, которую обычными методами уже нель­зя распутать. Те, кто страдает височной бо­лью, явно попали в какой-то неразрешимый тупик и лихорадочно ищут выход, которого в их системе координат, скорее всего, нет. По­надобятся некие кардинальные и открытые шаги, но отнюдь не очередной «хитроумный» пасьянс. Либо — страдать и далее от жуткой головной боли, глотая пачками анальгетики.

Слабительное люди принимают не из-за того, что не совсем удачно все смешали в своем желудке во время очередной трапезы. Запоры, увы, — наказание за скуповатость, меркантильный прагматизм и агрессивное упрямство. Нужно делиться и иногда прини­мать в расчет волю и желание других. Гово­рят, еще легчает после искренней исповеди. Видимо так.

Пожалуй, приведенных примеров до­статочно, чтобы убедить читателя в том, что психоанализ болезней просветит нашу нату­ру далеко не с лучшей стороны. И к сему нуж­но быть готовым. А еще лучше — попытаться изменить себя до того, как болезнь станет очевидной и неуправляемой. Характер, ко­торый ей сопутствовал — в наших руках. И тогда «психологическое досье» по болезни может оказаться в чужих руках, мягко гово­ря, дезинформацией. Это куда более про­грессивный путь, нежели упрямо скрывать от себя самого то, о чем не двузначно сигнали­зирует болезнь. Так что, будьте здоровы!